Несколько дней затишья и вот, наконец, что-то достойное внимание пытливого ума. В руки Роберта попало занимательное дело о двойном самоубийстве. Пришлось приложить не мало усилий, ухитриться в очередной раз пробраться в штаб-квартиру полиции и услышать беседу двух патрульных. На помощь к месту пришло старое знакомство с инспектором Итаном Диккиносом, одним из многих, кто относится к поползновениям юного соискателя приключений с пониманием и снисхождением. Мужчина даже позволил одним глазом взглянуть на открытое дело о двойном самоубийстве молодой пары, когда заметил неприкрытое любопытство мальчишки. Против правил, но молодой детектив видел в Роберте если не младшего брата, то такого же сорванца, которым когда-то являлся сам. Правда с поправкой на то, что некоторые прямолинейные замечания и выводы паренька были полезны. Свежий взгляд, внимательный и дотошный, которому позавидовали многие коллеги.

Итак, дело. Два трупа найдены за переделами лондонского Сити, где уже привык "работать" Вудхаус. Новая дислокация, новые перспективы и... недовольные судмедэксперты, согласившиеся показать тела только из-за своего великодушного отношения к Диккинсу. Сквозные в голову, размозжившие крепкие черепа в одно большое месиво. Мальчишка прикрывал рот и нос краем ворота, но упрямо изучал ранения. Если верить описанию места преступления, крови там было достаточно. Расположение брызг на полу и стенах давала яркое представление о случившемся. Молодожены вышибли себе мозги, направляя стволы в рот друг другу - такова была версия полиции. Роберт же отфыркивался, рассуждая вслух о том, что даже при разнице в росте между высокорослым мужчиной и миниатюрной женщиной, имеют слишком большую погрешность. Траектория движения пуль упрямо противоречила заключению "суицид". В совокупности с имеющейся информацией по данной паре мальчишка предположил, что им должны были помочь уйти из жизни, но Итан только усмехнулся на это, оставляя неугомонное создание наедине со своими безумными идеями. Как и всегда. Сцены убийства у того были в почете и он видел их практически во всех висяках.

На просьбу посмотреть место подросток получил отказ, ибо детектив не желал тащиться по пробкам через центр ради праздного веселья, когда рабочий день в самом разгаре. На его столе дело о хищении имущества, что точно принесет приятный бонус к статистике раскрытых преступлений. Упрямый Роб же продолжал настаивать, в итоге, отправился на окраину в одиночку. Конечно не без пропуска своего негласного приятеля, который умело вытаскивал при любой удобной возможности. Хоть он и считал себя частным сыщиком, служители Фемиды только насмехались и пропускать в опечатанную зону не торопились.

По прибытию на место Вудхаус постарался быть менее заметным, однако не сбавлял обороты, шел напролом. Промышленная зона, старые складские помещения. "Почему они приехали именно сюда? Проще было бы снять дешевый номер в какой-нибудь гостинице или придорожном отеле, а лучше - в собственной квартире. У одного из них была своя жилплощадь. Это неразумно," - здравый рассудок пытался понять мотивацию, но натыкался на абсурдность. Действо походило на удачную постановку, однако доказать это, основываясь исключительно на предположениях, невозможно. Он искал что-то, что могло бы натолкнуть на правильный ход мыслей. Снимки улик на телефоне на скорую руку не давали ответа, пока палец бездумно листал их на дисплее. "Самоубийство подразумевает какие-то подсказки для тех, кому предстояло бы обнаружить тело. Здесь же выстрел никто не услышал, нашли по чистой случайности. Записка типичная, почерк немного смазанный и, однозначно, принадлежал покойному. Женское письмо было бы аккуратнее и мягче. "Мы всегда будем вместе" - размыто и без конкретики. Никаких предпосылок," - глаза сверлили экран, перечитывая записку. Роберт не отчаивался и ходил вокруг подсыхающих кровавых следов. После зачистки сотрудниками из Скотланд-Ярда найти что-то еще не представляло возможности. Смущало многое. Касательно записки - три буквы, на обороте листа. Они не являлись инициалами, написаны еще более неразборчиво, чем основной текст. "RWG - аббревиатура на послании близким? Это должно быть что-то очевидное для конкретного круга лиц. Написаны по вертикали, не так заметны," - юный ум перебирал все возможные комбинации, представлял себя на месте того мужчины, что перед свой смертью пытался сказать нечто большее, чем успел.

Безмерно отвлекали насмехающиеся патрульные, что не торопились покидать оцепленную территорию. Постоянные вопросы из цикла: "А мамочка искать не будет?" - раздражали. Вудхаус отмалчивался, предпочитая копошиться в своем мобильном, прибегая к услугам поисковых систем. Ничего путного, естественно, тот не выдал. Тогда мальчишка достал свой блокнот и ручку, выписывая буквы по порядку и в обратном направлении. Возможно, так он смог бы проникнуть в сознание покойного. Фиско. Не хотелось признавать, но подбор гласных, цифр для задания координат на карте, для вычисления ничего не дали. Абсолютный ноль. "Глупость какая, оставлять перед выстрелом код или шифр," - как по щелчку зрачки Роба чуть расширились от осознания своей нерасторопности. Почему он сразу не подумал за криптограмму?!

Белый лист бумаги расчертили неровные клетки. "Для классического квадрата трехэлементный ключ затруднит вычисления. А что если это не "W", а "VV"? Повторяющиеся символы нежелательны. Нет, обычный квадрат дешифравки не подойдет," - начальные записи перечеркнула порывистая линия. Новый лист и новое предположение: "Если присвоить порядковый номер? 18, 23, 7 или 18237. В двоичной системе 100011100111101. Не слишком ли сложно для простого разносчика пиццы и студентки исторического факультета?" - сомнения одолевают, но перо ручки останавливается, подчеркивая пары чисел, выводя закономерности. В висках шумит кровь от напряжения, которому подвергается мозг, прогоняя через себя цепочки формул, индексы, любые вариации с известными числами. В лабиринтах сознания все больше тупиков, а предположений все нет. "История, история. Я почти уверен, что писал парень, но если допустить, что это сделала девушка? Тогда это дата? 1823 год, 7 число без месяца?" - на помощь вновь приходит мобильный интернет. Ярких событий в этот год не так много: 7 апреля французские войска переходят границу Испании для подавления революции и публичная казньв Мадриде Рафаэля Риего, руководителя революционеров, 7 ноября. "Бессмыслица."

К тому моменту, когда Вудхаус вынужден покинуть место, в его мыслях полнейший бардак. Если бы ему позволили остаться, приглядеться, то он бы сумел найти выход из оставленной головоломки. А быть может он сам себе ее придумал, что бывало редко, но все же случалось. Уже при подходе к проезжей части глаза натыкаются на внушительных размеров контейнер. Он не обнесен лентой и ничем не примечателен, кроме своей неуместности. Такие обычно предоставляют для масштабных перевозок в портах или ставят на колеса, используя в качестве прицепа. Проржавевший, на себе он испытал все капризы лондонской погоды. Что-то внутри вынуждает Роберта замедлить шаг и осмотреться внимательнее. И не зря. Интуиция не подводит, а изможденный разум почти в экстазе, когда под слоем пыли и ржавчины проглядываются несколько цифр. Знакомая комбинация: 18237. "Бинго!" - у юноши открывается второе дыхание, однако полицейские подгоняют. Приходится принять спокойный вид и не улыбаться так откровенно, усаживаясь в вызванный кэб. Само собой Вудхаус не намерен терять время, правда предстоит пережить часы ожидания - офицеры неторопливо сворачивают затянувшееся дежурство и покидают злачное место.

Таксист несколько ошарашен просьбой немедленно вернуться. А дальше для Роба начинается самая интересная часть - личное следствие по делу. Вот только он пока не знает, что далеко не один заинтересовался невзрачным контейнером.

Нетерпение подгоняло. Необходимо было скорее проверить свою гипотезу и, возможно, достичь кульминации. Голос разума подсказывал, что дело не должно быть тривиальным. Осточертело перебиваться от случая к случаю в поисках безделушек, домашних животных или загулявших подростков. У Итана отвратительная статистика и почти нет "вкусных" расследований. Кормить свое самолюбие заслугами прошлых лет уже надоело. Нужна новая струя. К месту пришли пару статей, двухнедельной давности, которые Роберт прочитал в интернете. У Доктора Ватсона ладный слог, но слишком много сентиментальности, что служит прикрытием для голых фактов. Мальчишка и сам не знал, зачем подписался на этот сетевой ресурс, почему стал размышлять о похождениях главного героя, пытаясь дорисовать в голове его образ. Проще было верить в вымысел, в богатую фантазию, потому что иначе пришлось бы защемить раздутое эго.

Где-то в десяти метрах от конечной цели пришлось резко остановиться. Брови съехали к переносице, выражая крайнюю степень недовольства. Неужели кто-то остался? Или быть может это тот самый преступник или один из сообщников? "Нет. Не так," - можно было поспорить, прикладывая руку к голове мальчика, но ход его мыслей пошел в противоположном направлении. "Отросшие волосы, вьющиеся, темного оттенка. Рост - шесть футов с небольшой погрешностью в плюс. Повседневная одежда, но даже отсюда вижу, что щеголяет неизвестный в дорогих тряпках. Не разглядеть лица - фонарь повернут в другую сторону. Окликнуть - привлечь внимание намеренно. Пусть сам увидит, мне это не интересно," - а вот движения руки незнакомца по поверхности контейнера заставили вздрогнуть. Прохожий бы не стал так внимательно изучать что-то. Есть вероятность, что этот человек приметил что-либо, или же он наверняка знает, что ищет.

Вудхаус не пошел напрямик к боковой стене, а обошел громоздкий "ящик" с другой стороны. Тихо и очень медленно, иногда бросая взгляд на нежданного гостя. "Ненавижу, когда меняются планы. Это затрудняет работу," - на носу появились складки. Омерзение. Любопытство, воистину, один из ужасных человеческих пороков, чем и сам юноша был не обделен. Но себе он сие прощал, а вот к другим относился критически.

Как и предполагал подросток - контейнер не был цельным. Имелся даже механический подъемник, чтобы открыть "вход". "На петлях и рычаге почти нет следов коррозии. Им часто пользовались. Бьюсь об заклад, кто-то недавно заглядывал внутрь," - он было уже потянулся за рычагом, как ухо уловило не то скрежет, не то шарканье подошвы. И эти звуки исходили из тары для хранения и перевозки габаритных грузов. Роб прислушался. По мимо этого и шума улицы можно было услышать сиплое дыхание и короткие "пшыки". "Типично для астматика или курильщика со стажем и больным горлом. Второе - маловероятно," - пришлось вернуться к стороне с номером, где, как и ранее, был замечен незнакомец. Вудхаус даже дернулся, когда почти впечатался в мужчину, но заставил себя заткнуться и напомнил себе, высказать все после того, как разберется с новыми обстоятельствами.

Не издавал лишних звуков. Однако позволил себе заглянуть в лицо рослого мужчины, отмечая через чур острые скулы, приторно-яркий оттенок глаз, а так же подергивания кадыка под кожей. "Взаимно "радушный" прием, вестимо," - начинающий сыщик позволил себе едко усмехнуться и чуть обступил мужчину, дабы тот не вторгался в его личное пространство. Это было мерзко и мешало не терять концентрации. Роб не планировал переключаться на что-то другое, кроме того, что находится внутри контейнера.

- Проблемы с ахинеей, которую Вы несете, сер. И с пустой тратой моего драгоценного времени, - прошипел в ответ Роберт на воплощающую фразу. Говорил он достаточно тихо и вкрадчиво, давая понять и тоном, и манерой, и закрытой позой, что продолжать не намерен.  Во-первых, буквально в нескольких метрах за ничтожной перегородкой, возможно, мог находиться убийца, или один из них, а может и новая жертва, еще живая. Нужно было удостовериться.

Вудхаус раздраженно передернул плечами, подмечая, что "собеседник" в нем заинтересован ровно настолько же, насколько иглобрюхие рыбы подозревают, что кончат жизнь в сувенирной лавке. Собственно, это на руку. Однако нежелательное внимание молодые люди уже привлекли, так как слуха не касался даже намек на копошение за листом металла. Судорожно соображая и прикидывая возможные варианты, юноша ухватился за руку незнакомого мужчины, выше локтя, и потянул его в противоположную сторону. Скрыться из поля зрения, а дальше, при необходимости, отвести внимание от места укрытия. Сброшенные вы утиль ящики сложно было назвать укрытием, но высокорослый "сер" не согласился бы согнуться в три погибели, в этом подросток не сомневался. На его удачу тот просто позволил себя или же проявил благоразумие, осознав ситуацию, что не лишено смысла, однако вероятность крайне мала.

Поздние сумерки не скрывали случайно заглянувших, равно и как не скрывали угрюмую фигуру, выскользнувшую из-за контейнера. "Не жертва. Это уже интересно," - Вудхаус занял удачное для обзора положение, созерцая и стоящего поодаль, и того, кто был в непосредственной близости. За ним не числилось благородство и опрометчивый поступок невозможно было охарактеризовать так. Юный сыщик расчищал поле для нового акта в начатом спектакле. Наблюдение - не самое любимое занятие, а с неизвестной компанией - тем паче.

- Вы выбрали не лучшее время и место для прогулок, сер, - в окончательном "сер" было достаточно желчи, чтобы подчеркнуть свое враждебное настроение. Но пресловутый шепот смягчал смысл фразы и не произвел бы должного впечатления при другом раскладе.

Пальцы выудили блокнот и ручку. На испещренном убористым почерком листе появилась новая заметка с символичным вопросом. На сцену вышел новый персонаж. Роб быстро отметил астму, тяжелое и сиплое дыхание, подкрепляющееся излишним весом, а так же примерный рост и предметы одежды. Пока мальчишка делал пометки "человек из контейнера" оглядывался по сторонам, но продолжал стоять спиной к укрывшейся паре молодых людей. На пресловутого "попутчика" внимания не хватало. "Левша - держит пистолет в левой руке, опорная нога левая. Допускаю проблемы с вестибулярным аппаратам. Слишком жалкий для преступника, способного подстроить двойную казнь," - к сожалению, догадки не радовали. Подросток ожидал нечто более феерическое, которым можно было заинтересовать Итана. Здесь же был мужик средних лет, с проблемами со здоровьем и не снявшим ствол с предохранителя.

- Черт, - поистине детская обида сжигала изнутри, как если бы у ребенка отобрали его любимую игрушку. А так и было, ведь Роберт обожал свою "работу". Пусть до финишной ленты далеко, но он уже почти на финишной прямой. Только... незнакомый "сер" не вписывался в общую картину. Теперь можно было проанализировать и его. "Далеко от центра, но живет явно не поблизости. Разнюхивал что-то - это очевидно и одноклеточному. Знаком с номером на контейнере - вышел через записку жертвы или случайность? Не похож на копа - за четыре минуты тридцать секунд не сверкнул своим значком. Скудный набор данных, исключая придорожную грязь на носах его ботинок - в этом районе он не меньше моего, а может и больше. Любопытно..."

- Это вам "кажется", сер, а я в своих силах вполне уверен, - бросает короткую фразу, размышляя, стоит ли добавить что-либо, но собеседник уже не с ним. Либо Роберт слишком долго задержал театральную паузу, либо "актеры" порываются на сцену до завершения антракта. "Идиот!" - всплывает в голове, когда мужчина выходит из импровизированного укрытия в сторону цели Вудхауса. Никакого чувства такта и азарта преследования. Это в корень расходится с идеями о разоблачении преступной группировки. "У толстяка оружие. Пусть он не умеет им пользоваться, но оно, скорее всего, заряжено. Мало двух трупов со склада?" - парень не спешит "на помощь", но тоже выбирается из-за ящиков. Во-первых, попасть под горячую руку не входит в его планы, а он трезво оценивает весовые категории и то, что бег - не в ходит в число его талантов. Ну а во-вторых, пока незнакомец встряхивает задыхающегося подозреваемого, Роб видит траекторию падения не только пистолета, но и ингалятора, оказавшегося обычным спреем от кашля, ключей и прочей мелочи. Этот "улов" как раз по его душу.

- Сука... - нечленораздельное хрипение Вудхаус воспринимает на свой счет, но все еще не желает "мешать" самобытному самаритянину, что случайно оказался рядом. Зажатому в тиски мужику сейчас несладко и к его несчастью Роберт склонен считать, что трупы более разговорчивы, чем живые люди. Хотя нет, не так. Он всего лишь уверен, что когда высокорослому брюнету надоест прижимать к себе вшивого отброса, то он, непременно, расслабит руки.

Парнишка как раз наклонился за пистолетом, когда изнемогающий от нехватки кислорода мужик чуть не припечатал ногой малолетку. В результате пришлось увернуться, проехавшись ладонью по земле, и получить немного песка в лицо. Роберт брезгливо смахнул грязь, выуживая оставшиеся салфетки, все так же неторопливо. А потом аккуратно приподнял ствол и проверил магазин, придерживая оружие неизменной салфеткой. В конечном счете, его здесь быть не должно и отпечатков - тоже.

- Заряжен полностью. Не использовался очень давно, о чистке знал только со своих лучших времен, - Вудхаус подошел сбоку к незнакомцу, протягивая ему находку. Оружие его мало интересовало, так как он уже успел переключиться на связку ключей. Естественно, это не от почтовых ящиков и банковских ячеек. Не пронумерованы, но имеют различимые оттиски. Некоторые совсем новые. "Не думаю, что у этого "папаши" дома коллекция "браслетов". Вопрос в количестве - зачем?"

- К вопросу о моноигре, - не отвлекаясь от ключей, проговорил, как бы между делом, юноша, - Это не плохая идея. Она просто нудная, - взгляд опустился под ноги, подбирая смятый чек. Настолько лист бумаги был затерт, что ни даты, ни наименования различить было невозможно. Ко всему прочему небесное светило уже завалилось за горизонт, оставляя эту часть Лондона без дополнительного источника света.

Время осмотреть загнанного в угол. Конечно же, Роберт не упустит своей возможности. Стоит ему только отвести полы замызганной легкой куртки, как за спиной раздаются голоса. Не один, не два. Слова неразборчивы, возможно, даже не на английском, но их стремительное приближение настораживает. С одной стороны "кудрявый" получил готовый к бою пистолет, преступник в их руках и Роб располагает интересной уликой, которую еще предстоит изучить. А вот с другой - на склад пожаловали очередные незваные гости, и те явно настроены недружелюбно...

Взгляд не успевает поймать темные фигуры из-за угла безымянного склада. Забавно, но Роберта посещает непривычное чувство дежа вю. Только теперь не он тащит мужчину, а наоборот. Мерзкое ощущение. Со времен "старой доброй" школы мальчишку не хватали таким вот наглым образом. Во благо, не поспоришь, и все так же дико для восприятия. Увязавшись за настырным самаритянином, юноша уже перешел на быстрый шаг, угадывая ход мыслей или делая ставку именно на это. "Рокировка, вестимо. Лучший момент уже и не подгадать. Занятная партия."

Вход в контейнер, а теперь уже без всякого сомнения, во временное пристанище пресловутого охранника, остался открыт. Спертый воздух разил мочей, кровью, испорченной едой, потом. Кажется, это помещение никогда не знало уборки. Тусклый источник света, в виде обыкновенной лампы накаливания, потрескивал из-за разницы в напряжении - "подключение" к ближайшему источнику явно неумелое, "кустарное". В дальнем конце тесного помещения свалены матрасы, такие уже не встретишь в быту - слишком старые, затертые до дыр, с разводами самых различных оттенков, провонявшие насквозь. "Перевалочный пункт? Временное заключение? Неужто больного старикашку оставят здесь просто так," - только Роб хотел сделать шаг внутрь, как сам же остановил себя. "Кавалерия" подобралась к обезвреженному охраннику, а это подстегивало к радикальным действиям.

Ступая медленно, мягко, обходя разбросанные консервные банки и прочий мусор, паренек подошел к импровизации спального места. "Я буду сильно удивлен, если не найду..." - превозмогая рвотные позывы, Роб сунул руку под подушку, потом под матрас, чтобы достать старый револьвер: "Иногда я благодарен тупым американским фильмам за порабощение общественного сознания. Неоригинально, но на руку." Глаза вернулись к фигуре мужчины у входа, пока пальцы пробежались по рукояти находки. Вудхаус, сколько себя помнил, отдавал предпочтение чему-то более практичному и компактному, как складной ножь. Он наблюдал за стрельбищами, изучал нюансы баллистической экспертизы, в своей голове мог разобрать на детали двести двадцать восьмой зиг зауэр и собрать заново - и все это лишь теория. Он был бы счастлив, если бы такое положение дел не изменилось и впредь.

А гости, кажется, только распалились от представленного им зрелища, либо имелось место для просчетов. "Промзоны Лондона нынче популярные места для рандеву," - Роб возвел курок, тихим щелчком привлекая к себе внимание. Намеренно. По весу можно было прикинуть, что барабан пуст. Как-то скоро холодное оружие, призванное защищать или наводить смуту, оказалось куском бесполезного металла.

Время тянулось очень медленно или же те "джентельмены", а это были отнюдь не леди, усиленно шевелили своими ущербными извилинами. Первый тревожный звонок пришел не Роберту - тот был удален от источника шума. Передернутый затвор, а далее пробный выстрел в стену контейнера. Стоящий внутри Вудхаус болезненно скривился - пуля, пущенная с близкого расстояния, не смогла пробить металл, но создала оглушительный шум. Неприятный сигнал-побуждение к действию. В два прыжка мальчишка вернулся к выходу из замкнутого помещения и понадеялся, опять, на вооруженного мужчину. Не без сомнения, конечно, но другого выхода у него не было. "Одиночный выстрел не услышат, а вот очередь привлечет нежелательное внимание. Калибр не большой - за вычетом предполагаемого расстояния от точки до цели -, иначе металлический лист не стал бы преградой," - мыслительный процесс не прекращался ни на секунду, ибо на его место быстро бы пришла паника. Абсолютно бесполезная, нежелательная, непредсказуемая. В схожей ситуации у нормального человека, который никогда бы не оказался в таком дерьме, первой мыслью было бы вызвать полицию. Но речь идет о Роберте и границы обыденности раздвигаются под напором любознательности и патологической "удачи" на разного рода приключения.

Роберт подтянулся и ощетинился. Снова. И все после очередного словесного "туше".  Моложавый сер продолжал тешить свое самолюбие за счет мальчишки, что не укрылось от внимание и уже порядком раздражало. О какой опасности идет речь, когда интеллект юного дарования поставлен под сомнение. Немыслимо!

- Сумею отличить спусковой крючок от курка, не переживайте, - едко подметил юный сыщик. Бахвальством Вудхаус промышлял периодически. Сейчас же был не лучший момент, но внутренние противоречия толкали на самодурство. Правда распушить хвост ему не удалось. Приятное, к слову, упущение, ведь оппонент вступил в более активную стадию их игры. Тактический маневр не плох, насколько мог рассудить обыватель, и почти идеален, с точки зрения самоучки - вооруженный сер владел ситуацией.

За короткий промежуток времени количество выстрелов угнетало. Два со стороны противника, и всего один - из пистолета сторожа. А Вудхаус уже понадеялся на более развернутый в масштабе конфликт сторон. "Экономят? Не хотят трупов, вестимо. Стрельба по касательной. Они уверены, что загоняют непрошеных гостей в ловушку. Как бы не так, дилетанты!" - пока мужчина занимает удачную позицию для неспешной перестрелки, юноша продолжает активную мозговую деятельность. На глаза попадаются с десяток бесполезных предметов, при связке которых не выходит ничего полезного. Мусор он и есть мусор.  В руке как-то к месту звякнули ключи. "Наручники," - подсказывает внутренний голос, понукая незамедлительно ринуться на поиски оных. К слову о том, что успел узнать Роберт: типичные игрушки из секс-шопа, возможно, театральный инвентарь. Большая часть ключей от "игрушечных" муляжей, однако в связке затесалась пара настоящих. Браслеты пригодились бы, ибо Вудхаус планировал задержание. Не первое на своей памяти, но далеко не самое легкое. Удача и неплохой козырь был на его стороне, но ситуация могла круто повернуться в любой момент. Случайности нужно было исключить.

Мальчишка избавил тесное помещение от единственного источника света, позволяя глазам привыкнуть. В замкнутом пространстве шансов в разы больше, как бы смешно это не звучало. Ствол против ствола, но перевес в количестве и физическом качестве. Увы, против реалии пойти весьма сложно. Одного взгляда на брюнета напротив хватало, чтобы понять, если толстяк и не был достойным противником, то три обезьяны с оружием - весомый аргумент для поисков запасных выходов. Их, к счастью, было несколько.

- Надеюсь, первый выстрел был предупредительным, иначе мне не узнать, чем закончилось дело о молодой паре, - тихо усмехнулся. Как же Роб мог упустить свой шанс ответить уколом на укол? Да, стрельба в слепую не походит на пальбу в тире или на открытой местности, но то побочное. Главное - во время пригладить свое эго и крепче сжать пальцами револьвер.

Стрелок, по ту сторону бокса, подбирался ко входу - шаги различались четко, чередуясь с отборной, пусть и тихой, руганью. "Смехотворно," - молодой детектив перестал удивляться способностям противника, однако не списывал со счетов элементарные осечки, от которых не был застрахован никто.

Брюнет либо смекнул идею, либо действовал по наитию, но отошел от входа, скрываясь в темноте контейнера. В отличии от затаившегося в углу Роберта, тот был на первой линии атаки. Что не удивительно, ведь он не сводил с двери дула пистолета. В проходе, в узкой щели света, замелькали тени. Уже совсем близко. Дверь со скрипом открылась. Слишком быстро, чтобы врезаться уличным освещением в глаза. Мальчишка метнул короткий взгляд в сторону, где по его расчетам должен был стоять кудрявый, но там было пусто. "А?" - легкое недоумение прервалось острой болью в предплечье и зудящей болью в затылке - рикошет и созданный шум дезориентировал. В частности и шедший впереди. Араб, как и предполагалось, не слишком высокий, но широкий в плечах. Не чета худосочному и длинноногому "серу", это да. Мыслительной деятельности активно мешало бестолковое ранение, но Вудхаус стоически выдерживал свербящую боль. "У меня есть несколько минут, пока организм пребывает в состоянии шока."

- Оружие на пол, джентельмены, - как бы смешно это не звучало, но пустой револьвер так гармонично пришелся на абсурдную паузу. Роберт выдал свое местоположение, теперь уже с чистой совестью бормоча и причитая над лишним отверстием в своем теле. Он хотел казаться устрашающим? Нет. В отличии от идиота, что переключился на несносного подростка, в боксе был еще один светлый ум, который все еще вооружен...

Опора под боком, запах прогоревшего пороха, возведенные курки напротив друг друга - заманчивая партия. В противовес неудержимому азарту плечо напомнило о том, что лишний свинец для нормального функционирования организма не требуется. Роберт судорожно втягивает воздух через сомкнутые зубы и проглатывает едкое замечание, по поводу запоздало навостривших уши арабов. Его чаша весов по капле пустела, вопреки первоначальным расчетам юного сыщика. Кто бы смог сбить всю спесь, с которой он порывался продемонстрировать ловкость пальцев. На помощь в который раз пришел неизвестный "сер", переманивая все внимание на себя. Его компания растягивала минуты задумчивости, водружая на "плечи" дополнительные вопросы. К примеру, его манера держать пистолет: рука прямая, привыкшая к весу классического среднекалиберного ствола, пальцы на спусковом крючке не дрожат, удерживая в одном положении - готовые в любой момент размозжить череп одного из стоящих напротив, заметно, что мужчина не прицеливается, измеряя траекторию полета пули несколько иначе. Еще одно подтверждение теории о том, что этот человек не полицейский, не из бывших сотрудников Ярда и вообще вряд ли имеет отношение к оперативной работе. "Вольный стрелок-любитель? Так же маловероятно. Цепкий взгляд, излишняя самоуверенность..." - закончить мысль не получается, так как единственный вооруженный противник спешно опускает пистолет на землю и поднимает руки. Неожиданный поворот, надо сказать. И весьма досадный. Выходит, что Роберт зря словил пулю и даже не в полноценной перестрелке.

- Неинтересно, - фырчит и хмурится молодое дарование, косо поглядывая на оппонента. Возможно, ему и не понять, маниакальной тяги мальчишки, но создается впечатление, что подобный расклад ему так же не по душе. Подозрение, да. Трудно представить, что столь горячие и отчаянные люди, выходцы с юга, ко всему прочему увязшие в криминале по пояс, так просто поджимают хвосты.

Вудхаус делает пару шагов, чтобы забрать отброшенный ствол. И это ошибка. Инстинкт самосохранение будто не входит в базовую комплектацию молодого сыщика. Или же это откровенная провокация? Сознание успевает вывести несколько рабочих формул, возможные варианты выхода, но еще горячий металл уже прижигает кожу у виска.

"Так-то лучше", - короткая усмешка растягивает губы. Возбуждающее чувство опасности перекликается с оглушающей болью уже не только в плече, потому как кровотечение не останавливается. Страху места нет, ибо его вытесняет логика: "Намеренно затягивает следующий ход - убивать не намерен. Как и двое других, ибо без оружия. Они не замарают руки, что прискорбно. Моя цель не они, время тратится в пустую," - а перед глазами уже запрыгали черные мушки, рассосредотачивая сгруппированные идеи.

Полностью отключиться сразу не получилось. Сначала Роба подвел слух, так как он отчетливо видел, как шевелятся губы брюнета напротив, как прижавший его араб кидает реплику в ответ и теснее прикладывает дуло теперь уже к щеке мальчишки. Следом помутнело в глазах, размывая четкие очертания предметов и безымянного самаритянина. Окончательно сознание помутнело после болезненного удара рукоятью по затылку.

Веки неподъемные, тело затекло, пребывая в неудобной позе, вероятно, длительное время. Предварительные заключения натыкаются на связанные за спиной руки и... тесноту багажника. Роберт предпринимает попытки, чтобы изменить свое положение, однако колени упираются в дверцу багажника. Низкий кузов, что еще сказать. И запах. Вудхаус может сказать, что транспорт подержанный и "выдержка" больше десяти лет. Вся надежда на волю случая, имя которого центробежная сила.

Следующий поворот мальчишка использует, чтобы согнуться сильнее и вжаться в боковую стенку, где по его предположению должен проходить контакт с задними фарами. Отогнуть старую обшивку, притираясь к ней спиной не так просто, как может показаться на первый взгляд. Пока юное дарование пыхтит, свежая рана начинает нарывать, а некогда заснувшее сознание подкидывает примечательный флешбек. Причина незавидного положения и подобной "транспортировки" кроется в нежелании одного из арабов пачкать салон. Следует добавить и то, что наблюдать за кудрявым брюнетом, по мнению "похитителей", куда важнее, нежели чем за несносным, простреленным пацаненком. Пункт назначения остается неизвестным.

Роба кидает из стороны в сторону, мешая закончить с обивкой. Работа в слепую не приносит результата, потому что на очередном повороте транспорт замедляет ход и останавливается. Слышно, как открываются и с силой захлопываются двери салона. Через мгновение в глаза бьет неприятный искусственный свет. Вытаскивать мальчишку никто не хочет, и на ломаном английском требуют выползти самому. Без лишних глупостей, само собой. И если бы не дезориентация он бы нашел, что ответить на схожее заявление. А пока глаза привыкали к освещению и искали знакомые лица, параллельно изучая обстановку.